В.Р.АРСЕНЬЕВ
  (МАЭ РАН)

  “НЬЯМА”: НЕСКОЛЬКО СУЖДЕНИЙ О СИЛАХ, ЭНЕРГИЯХ И 
  ЭЗОТЕРИЗМЕ БАМБАРА
 
Бамбара - земледельческий этнос, проживающий преимущественно в зоне саванн междуречья и бассейнов Сенегала и Нигера в Западной Африке. Фактически до начала-середины ХХ-го века придерживались традиционных аграрных и охотничьих форм мировидения и мировоззрения. Таковые обычно в религиоведении ассоциируются с анимизмом, тотемизмом, фетишизмом, культом предков и т.п.
Я сознательно прилагаю к данному краткому изложению основных тем, сюжетов и подходов к заявленному феномену «ньяма» мой текст, предназначавшийся восемь лет тому назад для «Православной энциклопедии» под названием «Архаические картины мира», чтобы дать более полное и более объёмное представление о системе представлений о мире, наиболее полно характеризующей чувственный, образный и концептуальный контекст, в котором одной из возможных структурирующих составляющих выступают представления о «ньяма».
Согласно литературе, посвящённой образам и эманациям мира у бамбара, входящей наряду с культурно близкими им погонами в классический фонд религиоведческих исследований школы Марселя Мосса, «ньяма» выступает свободно перемещающейся в пространстве вредоносной силой, энергией. Эта энергия способна накапливаться, концентрироваться и нападать на любые феномены действительного мира, разрушая их и способствуя утверждению хаоса и разбалансировки в этом самом действительном мире - как в целом, так и в его компонентах-феноменах. Поиски сравнительных аналогий для подобного рода представлений можно усматривать в классических для этнографии ещё конца XIX-го века воззрениях о «мана» у австралийцев. 
Мой непосредственный исследовательский опыт и как «полевика», и как «кабинетного» учёного говорит о наличии профанного, «бытового» аспекта во взглядах на «ньяма» и, наряду с этим, возможного «сокрытого», «сокровенного», эзотерического и, соответственно, сакрального восприятия этой «феноменологической данности», становящейся и «данностью онтологической», при условии достоверности как сведений о ней, так и принятия как «истинного» и адекватного знания о мире в рамках данной системы бытия, данной системы культуры.
К наиболее структурированным концептуально и категориально исследованиям по «ньяма» у бамбара относятся работы последователя школы М.Мосса и его учеников малийского учёного и эрудита Ю.-Т.Сиссе. Он реконструирует систему взглядов на «ньяма», исходя из опыта взаимодействия и изучения охотничьих союзов бамбара. Его первая большая работа по данной тематике, опубликованная в 1964 году, произвела на меня огромное впечатление. И я долгие годы находился под влиянием изложенных в ней идей. Могу сослаться на мою книгу «Звери = боги = люди», вышедшую в 1991 году в Политиздате. Однако многолетний собственный опыт общения с охотниками бамбара, осознание общего культурного контекста исследований новейшего времени заставили меня усомниться в строгости и категориальной выветренности «теории ньяма», приписываемой охотникам бамбара. «Теории» нет. Есть совокупность представлений о «ньяма» либо совокупность ощущений равновесности и гармонии действительного мира, нарушение которых чревато трагическими событиями.
Школа М.Мосса, установки его учеников в лице М.Гриоля, Ж.Дитерлен опираются на убеждение о первичности, первоисходности мифа для построения всех систем мировидения. Это - идеи начала и конца. Это идеи сакральности текста. Это идеи элитарности и эзотеричности знания.
Но это же - и проекция культурных клише, постулатов, ценностей культур исследователей экстраполируемых на реальные культуры, образы мира и способы его отражения внеевропейскими культурами. Что, впрочем, не отменяет, само по себе, существование эзотерического знания в изучаемой среде. Однако, вряд ли, эта эзотеричность систематизирована по нашим правилам. И уж, во всяком случае, в основе его скорее всего не лежит «текст», «миф», «слово». Для бесписьменных культур, к каковым относятся и бамбара, образы - куда как важнее, актуальнее, действеннее.
Что же касается «ньяма», то говорить о «силах» и об «энергия» в связи с этим феноменом - не действительности, но её отражения в культуре бамбара - можно только условно, по принципам аналогии с нашими представлениями, на уровне «перевода» на язык, понятный людям с современным полным и неполным средним обязательным образованием. «Ньяма» не соответствует парадигме пространственно-временной организации мира, его причинно-следственной обусловленности, его «осевой» структурной определённости. Проблема, пожалуй, может быть переведена в плоскость формулировок, связанных с целостным и нерасчленяемым восприятием действительности, а именно - всеединства, всецелостности и всесвязности мира и бытия в нём. Вероятно, это - достаточно сложно и в общем виде, но ещё более осложнится при попытках определить позиционирование «ньяма» в этой принципиально деструктурируемой системе. В решении этой задачи, возможно, и заключается эзотеричность и трансцендентная сущность «гармонии мира», для выражения которой в системе мироотражения и мировосприятия бамбара и присутствует не с только понятие, сколько - образ «ньяма». Возможно, это - одна из эманаций самой неосознанной, но императивной и ощущаемой гармонии в обстоятельствах перехода в непредсказуемость, необычность состояний. И тогда-то этот переходящий в иную ипостась феномен привычного и комфортного бытия и становится «ньямато», т.е. «наделённым свойствами и манифестациями ньяма».

09 июня 2009 года
СПб

  В.Р.АРСЕНЬЕВ

  АРХАИЧЕСКИЕ КАРТИНЫ МИРА

  Ранние этапы социогенеза и сопровождающих его становления и эволюции культуры были связаны с высокой степенью зависимости людей от природного окружения. Естественная среда в этих условиях во многом предопределяет конкретные способы и формы поддержания Жизни. Это, прежде всего, присваивающие формы хозяйственной деятельности (охота, рыбная ловля, собирательство). Жизнь ведется сравнительно небольшими коллективами и сопряжена с постоянными или сезонными перемещениями вследствие истощения природных ресурсов в данной местности. В то же время происходящее медленное развитие производящих форм хозяйства (земледелие, скотоводство, ремесло) ведет к росту общественного разделения труда и общему видимому отделению людей от природной зависимости. При этом основные формы мироотражения почти не претерпевают изменений. Хозяйство долгое время остается, в целом, натуральным, а роль разделения труда – незначительной.
  Архаика или, как нередко именуют ее, первобытность характеризуется доминированием принципов равновесия во всех формах деятельности. Здесь производство и потребление ограничены природными и культурными факторами и держатся, в основном, на уровне простого воспроизводства всей системы Жизни, приспосабливающейся под скорости и направленность природной эволюции. Поскольку последние меняются крайне медленно, то и культура ориентирована на циклические, регулярно повторяющиеся от поколения к поколению модели движения – на всех уровнях и во всех аспектах общественного процесса.
  Связь с внешним миром, улавливание его токов, флюидов, тенденций обеспечивается лидирующей ролью в культуре, в целом, и в ее проявлениях, в жизнедеятельности каждого члена общества чувственного, эмоционального мировосприятия, в эмпатических свойствах индивидуальной и коллективной психик, в индивидуальном и коллективном сознательном и бессознательном.
  В соответствии с утвердившимися взглядами в области нейрофизиологии и психологии, подобного рода стереотипы восприятия действительности и реакции на нее связаны с доминантной ролью правополушарной активности головного мозга людей. Эта активность предполагает преимущественное оперирование образами, а не понятиями в отражении, усвоении и познании информации, поступающей от окружающего мира или обращенной к взаимодействию с ним.
  Для современных форм культуры, связанных с Цивилизацией, с преимущественной ролью рационального мышления, научного и приближающегося к научному видению природных и социальных процессов, их феноменов правополушарная парадигма перешла в область художественной деятельности (литература, прежде всего, поэзия, музыка, пластические искусства и т.п.). Это – область повышенной роли чувственного и подсознательного. В системе Цивилизации она является уделом компенсирующих форм культуры, в то время как магистральные - определяются развитием техники и технологий, логикой движения денежных, энергетических и информационных потоков, становящихся самоценностью. Правополушарная парадигма мышления, предполагающая относительно неясный, имплицитный, нерефлексирующий стиль поведения, интуитивистское и подражательное взаимодействие со средой, является почти исключительной для поведения детей – даже в условиях Цивилизации. Она лишь постепенно вытесняется в ходе социализации, переходя в область «нежелательного» и невостребованного культурой взрослых членов общества, т.е. непременимой в сфере магистральной культуры.
  Впрочем, исключениями могут выступать почитание «блаженных» и особое отношение к лицам инфантильного склада, нередко причисляемых к «слабоумным». Эти люди сохраняют целостный взгляд на мир, его всеохватность, мгновенность озарения. Они могут обладать парадоксальностью видения, неожиданностью видения и коннотаций, даром предвидения. Способностью схватить суть явлений, неподдающихся простому рациональному познанию.
  Однако такая «детскость» - чистота, неискушенность, непорочность – естественно свойственная архаическому мировидению черта. Не опрерируя основными понятиями рационального миропознания, такими как «время», «пространство», «космос», не используя типичные для науки наших дней, связанной с двоичными системами счисления, дихотомии
«плюс»\ «минус», «черное»\ «белое», «хорошее»\«плохое» и т.п. , люди Архаики видят мир в сложности, текучести, амбивалентности суждений о нем, и в то же время – в статике, константе его основных параметров, их повторяемости во всех возможных формах. Даже разграничение «живого» и «неживого» здесь не выступает безусловной данностью. Люди уходят в «мир иной» и возвращаются из него в новом рождении. В то же время, все проявления мира, вселенной, Всего выступают «живыми», ибо живым воспринимается весь мир – Все, компонентом которого во взаимосвязи с этим «Всем» выступают и сами люди. В позитивистской науке это трактуется как «одушевленность». Хотя понятие «душа» привносится из других, более поздних картин мира.
  Архаика это – фаза включенности в Природу, в Мир. Фаза бытования и установления чувственных и чувствуемых отношений со средой. Здесь эти отношения идут через сонастрои, соощущения, соответствия и уподобления. Они находят отражение во всех формах культуры – как на бытовом, так и на знаково-символическом, ритуальном уровне. Разумеется, по ходу нарастания роли рациональных форм отражения появляется и приобретает все большее значение осмысление, вербализация, в какой-то мере, прагматизация реальных и отраженных связей общества, все более и более противопоставляемого внешнему миру, Природе. Это выступает прямым следствием эволюции жизнеобеспечивающей системы, ее переходом от присваивающих к производящим формам хозяйствования. Тенденцией выступает переход от природообменных систем существования к природопользовательным. И хотя к поздней Архаике смена хозяйственных моделей уже близка к завершению, в картинах мира еще долго сохраняются идеи «партнерских» отношений людей и среды, сменяющиеся в последовательности: «нерасчлененности» – «интеграции» – «коэволюции» –«партнерства» – «договорности», переходящей в «пользование» людьми Природой. Т.о. происходит «легитимация» подчинения Природы, навязывания Культуры, Цивилизации всему сущему и над всем сущим. Именно на этом этапе приходит осознание Высшего основания регулирования жизненного процесса и присвоение людьми исключительного права сообщения с Ним. Общество вступает в Цивилизацию. Общество осознает Творца вне себя и над собой.
  Позитивистская наука Х1Х-ХХ вв. следует общей тенденции европейской цивилизации к размежеванию, распочкованию, специализации, идущей рука об руку с нарастающим процессом общественного разделения труда и сопровождающим его ростом научно-технической революции. Механистические, атомистические подходы выступают предпосылкой развития техники. Но как результат люди теряют ощущение всесвязности и всеединства, свойственные правополушарной модели отражения, а с ней и сохраняющие преемственность связи с Архаикой. Само исходное для Цивилизации представление о «Создателе» уходит из сферы всеобъемлющего и начального понятия мировосприятия в сферу частной жизни, что особенно заметно проявляется в культурах и обществах, связанных с христианским Протестантизмом. Анализ и прагматизм доминируют над синтезом и духовностью. Пожалуй, в рамках Цивилизации только Православие и генетически связанные с ним культуры и общества сохранили тенденцию к целостной и всесвязной картине Мира, что отразилось, в частности, в идеях Русской классической философии и, к примеру, в идеях Русского космизма, Евразийства и т.д. Связь Бога с Природой как мерила всеобщего равновесия и гармонии, в этом смысле, может рассматриваться как сохранение преемственности с архаическими картинами Мира и как предпосылка более адекватного мироотражения, в целом.
  С этих позиций, одним из серьезных заблуждений позитивистского религиоведения и этнографии, ставших «классическими» для западной и отчасти отечественной науки, выступает не только методологически уязвимое понятие «прогресс» как безусловная ценность и мерило истории, но и формулирование конкретных этапов и образов генезиса религиозности у народов мира на архаическом этапе. Благодаря роли и влиянию работ Л.Г.Моргана и Э.Тэйлора в становлении отечественной истории первобытного общества и религиоведения, в нашем обороте в связи с верованиями первобытности утвердились понятия «анимизм», как главного содержания этих верований, а также «фетишизм», «аниматизм», «тотемизм», «культ предков», «фетишизм», «магия», «шаманизм» и т.п. Однако, позволив первично классифицировать и рубрифицировать множество информации о неевропейских или доцивилизационных формах отражения, поступавшей в связи с колонизацией и миссионерской деятельностью европейцев (См., например, раздел «Африканские традиционные религии»), концептуальное наследие классиков этнографии оказалось бессильным в последующем для объяснения сущностных связей и единства явлений раздельно рассматривавшихся лишь по формально дискретным основаниям.
  Кроме того, избранная направленность Цивилизации привела значительную часть Человечества не только к отрыву от Всевечного, от основополагающих принципов этических и моральных норм гармонического мировидения, но от самой возможности ориентироваться на идеальную установку содействия и соучастия в формировании гармонического миропорядка, «Царства Божия» на Земле. В силу традиций европоцентризма, убежденности в исключительности и предпочтительности европейских форм жизни, ставших, своего рода, универсалией «общечеловеческих ценностей», в науке и в бытовой практике закрепилась демонизация альтернативных культур, что заведомо исключает объективный, непредвзятый подход к ним. В виду этих обстоятельств, явления цивилизационного порядка, такие как политеизм («многобожие») воспринимаются как один из вариантов язычества, к другим относят и идолопоклонство, и магию, и многое другое, связанное с Архаикой, но выступающее, по разным обстоятельствам, исторически оппонентом для распространителей монотеистического мировоззрения во внутренне неподготовленной для этого среде.
  В то же время Архаика, с теологической точки зрения, могла бы рассматриваться как «жизнь в Боге», как имплицитное существование в согласии с Ним, как неосознанное стремление к Нему, как стихийный поиск Его. Архаика это – одновременно и аллюзия библейского «Золотого века», жизни в Раю, в Эдеме. Это – Жизнь пресветлая, неискушенная, невинная, подобная гармоническому существованию неоскверненной Природы.
  Подобный подход позволил бы и более адекватно пересмотреть накопленный к Ш-му тысячелетию эры Христовой опыт жизни и познания, установить истоки и пути сложения действующих заблуждений. Он же открывает перспективное видение Будущего как стремление к новой гармонии Мира через формирование модели «вторичного природообмена», отличающейся от «первичного» накопленным опытом, знаниями и технологиями. И хотя этот багаж - во многом получен рациональными формами отражения, он может и должен быть использован через переосмысление, через создание новых технологий поддержания Жизни, основанных на принципах дополнительности, ненасилия, малой затратности ресурсов и энергии, на балансе производства и потребления, на переводе высшей ценности производства из сферы производства "прибыли" в сферу производства «Жизни». В какой-то мере, в этом направлении уже ведутся разработки. Например, в области синергетики делаются призывы к необходимости коэволюции в Природе и Обществе. Однако для настоящего прорыва в реализации подобной перспективы нужны весьма существенные сдвиги в общественном сознании и, прежде всего, - «цивилизованных обществ». В том числе, и - усиление влияния правополушарной, образной парадигмы в отражении Мира. В этом существенную роль могут сыграть и образы Мира Архаики, вводимые в оборот Цивилизации для ее коррекции. В то же время, огромная воспитующая роль в Обществе принадлежит Церкви – как институту поддержания нравственности и морали, как связующему звену между Богом и Человечеством. И в этом вопросе Наука и Религия должны взаимодействовать во имя новообретения гармонии и воспроизводства Жизни. Того – в чем архаические картины Мира являют безусловный пример. Того – в чем и содержится открытый нам промысел Божий. Того – что мы воспринимаем как безусловный закон Природы. Того – что ведет к осмыслению и признанию Бога вне себя и в себе, единству Бытия, единству Мира в материализации Духа и в одухотворенности Материи.
  Ибо, как пишет Святой апостол Павел в «Послании к римлянам»: «Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то не имея закона, они сами себе закон: Они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их…» [Рим. 2,14-15]. В этом высказывании можно видеть «первобытное» пребывание «в Боге», в мире и гармонии во Всем и Вся, в Природе и в Обществе. Это и есть дух Архаики и свойственные ей картины Мира.

Тэйлор Э. Первобытная культура. М., 1989.
Морган Г.Л. Древнее общество. Л., 1934.
Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1930.
Фрезер Дж.Дж. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М., 1980.
Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. Л., 1936.
Токарев С.А. Ранние формы религии и их развитие. М., 1964.
Сенгор Л.С. Негритюд: психология африканского негра// Cтупени. Философский журнал. СПб, N3(6),1992, C.90-104.
Иорданский В.Б. Хаос и гармония. М., 1983.
Традиционные и синкретические религии Африки. М., 1986.
Мисюгин В.М. Становление Цивилизации. О вещах и о представлениях. СПб, 1998.
Арсеньев В.Р. Звери=боги=люди. М., 1991.
Его же. Бамбара: от образа жизни к образам мира и произведениям искусства. Опыт этнографического музееведения. СПб, 2000.
Griaule M. Dieu d’eau. Entretien avec Ogotemmeli. P., 1948.
Dieterlen G. Essai sur la religion Bambara. P., 1951.
Hamayon R. La chasse a l’ame. Esquisse d’une theorie du chamanisme siberien. Nanterre, 1990.
Сlifford J. The Predicament of Culture: Twentieth-Century Ethnography, Literature, and Art. Harvard, 1988.